ЕВАНГЕЛИЧЕСКОЕ ГОРОДСКОЕ МИССИОНЕРСКОЕ ОБЩЕСТВО В МОСКВЕ (Evangelische Stadtmission in Moskau), общественная организация, формально созданная в 1879 г. по инициативе пасторов евангелических церквей. Согласно утвержденному в феврале 1881 г. уставу, целью Общества было сближение с протестантской церковью тех единоверцев, которые от нее отошли, а также лиц «впавших в порок или нищету». Деятельность миссии распространялась только на лиц евангелического исповедания, непосредственно проживавших в городской черте Москвы. При основании Миссионерского общества предполагалось принять за образец устав уже утвержденной Петербургской городской евангелической миссии. Однако учредители Московского общества пасторы Андреас Фехнер (Fechner), Пауль Неф (Naef), Генрих Дикгоф (Dieckhoff) и Пауль Эверт (Everth) пришли к единогласному заключению о невозможности автоматического заимствования устава аналогичного Петербургского общества. Учредители ссылались на то, что функции данного учреждаемого заведения неизвестны московским протестантским прихожанам и что на начальном, организационном этапе они могут рассчитывать только на скромные средства. В связи с этим учредители просили министра внутренних дел разрешения на открытие Общества без устава, пообещав в течение трех лет разработать и представить его проект. Ходатайство, в виде исключения, было удовлетворено. До принятия официального устава Обществом управлял Совет, состоявший из четырех пасторов и четырех мирян. Совет, в свою очередь, избирал ответственных перед ним лиц, собирал необходимые денежные средства и информировал прихожан евангелических церквей о проделанной работе.
Евангелическое городское миссионерское общество осуществляло свои функции с помощью представителей, так называемых городских миссионеров, которые избирались Советом из членов Общества и посторонних лиц. После прохождения испытательного срока избранные представители утверждались Московской евангелическо-лютеранской консисторией. В их обязанности входило посещение бедняков и лиц «впавших в пороки», находящихся в больницах и богоугодных заведениях, а также религиозное воспитание детей, оставленных без присмотра, и лиц, арестованных полицией. Средства Общества образовывались из ежегодных взносов действительных членов (не менее 5 руб. на 1881), пожертвований, денежных сборов в евангелических приходах и выручек от концертов и публичных чтений. Количество посещений членами Общества больниц и тюрем росло в геометрической прогрессии: к концу XIX в. в среднем около 3 тыс. раз в год. Представители миссии работали в тесном сотрудничестве с Евангелическим госпиталем, аптеками и другими благотворительными евангелическими организациями Москвы, что сплачивало, в свою очередь, членов немецкоязычной общины столицы. Нередко в миссию обращались российские немцы-колонисты, оказавшиеся в Москве без денег и не имевшие возможность продолжить свою поездку к месту постоянного жительства.
Еще в начале 1880-х гг. у членов Общества зародилась идея создания приюта для безработных, которые по каким-либо причинам оказались без средств к существованию, но желали трудиться. В 1886 г. был открыт Евангелический работный дом, в задачу которого входило не только «облегчить участь этих несчастных» и помочь подыскать им работу, но и религиозно-нравственное воспитание питомцев приюта. Миссионерским обществом было приобретено здание в Измайлове, за Семеновской заставой, на земле удельного ведомства. К 1901 г. здесь был построен новый каменный дом, где могли обрести прибежище около 200 человек. В связи с открытием приюта для бездомных Совет Общества внес некоторые дополнения в устав, которые были одобрены управляющим Министерством внутренних дел в 1897 г.
Рост безработицы, как следствие промышленного кризиса (1899), привел к увеличению количества бездомных, что не могло не отразиться и на контингенте немецкоязычной общины Москвы, как временных, так и постоянных ее членов. Если в 1898 г. в приюте проживало только 95 человек, то в 1908 г. эта цифра составляла уже 273 человека. Большинство питомцев приюта старались просто пережить здесь холодные зимние месяцы, а весной покидали приют, отправляясь бродяжничать. Ухудшились и возможности трудоустройства бездомных прихожан, что не могло не отразиться на росте числа ставших снова на путь бродяжничества и попрошайничества. Если в 1902 г. членами миссии была подыскана работа для 41 человека из находившихся в приюте (34,4% общего количества призреваемых), в 1906 г. – для 30 человек (19%), то в 1908 г. доля расставшихся со статусом «безработный» составила всего 15,3% (32 человека). Как следствие, выросло и количество обитателей пансиона, покинувших его «без определенной цели», т.е. отправившихся вновь бродяжничать. Если количество таких лиц в 1902 г. составляло 50 человек (47,9%), то в 1908 г. – уже 119 человек (57%). Постепенно увеличивается и число решивших отправиться на родину. Если в 1902 г. эта цифра составляла всего 5 человек (4,2%), то в 1908 г. – 17 (8,1%). Основной контингент приюта менялся довольно часто. Большинство его обитателей не задерживалось дольше 1–3 месяцев, случаи проживания в приюте более одного года являлись единичными. Основной контингент представляли люди работоспособного возраста в возрасте от 20 до 50 лет. Так, из 95 человек, попросивших убежище в 1898 г. в приюте для безработных, 49 (52%) не достигли даже 30 лет.
Среди питомцев приюта преобладали приезжие, привлеченные в Москву возможностями трудоустройства в одном из крупнейших городов Европы. Так, численность прихожан московских церквей, находившихся в 1902–1908 гг. в приюте для безработных, не превышала 5,5% ежегодно. Основной контингент «поставляли» Прибалтийские губернии: в 1902 г. – 60%, 1904 г. – 58%, 1908 г. – 63,5% призреваемых являлись выходцами из этого региона. В число бездомных безработных попадали и иностранцы, включая граждан Германии, численность которых в 1902 г. и 1906 г. превышала 10% от общего контингента.
В число призреваемых попадали в основном не «отбросы» общества, а люди с образованием и профессией. Например, в 1906 г. из 216 обитателей приюта Евангелического городского миссионерского общества 5 имели высшее образование, 15 работали когда-то фармацевтами, 23 – имели профессию механиков и слесарей, 34 – служили в прошлом конторщиками и писарями, 28 – являлись торговыми агентами. Численность призреваемых, вообще не имевших профессии, была минимальна.
Создатели приюта Общества преследовали не только цель обеспечить нуждающихся крышей над головой, но и содействовать профессиональной адаптации членов общины, временно потерявших в жизни опору. Подопечные приюта выполняли различные работы, что наряду с евангелическими проповедями, коллективными играми и чтением являлось одним из важнейших факторов их социальной адаптации. Среди основных занятий можно назвать работы по наведению и поддержанию порядка в здании приюта и на прилегающей к нему территории, помощь на кухне. Жильцы работали в садах и на полях, переплетали книги, а также выполняли различные столярные и слесарные заказы. Те, кого не устраивали строгие порядки в приюте, здесь долго не задерживались. Каждый год в среднем около 5% проживающих в приюте Общества исключались за нарушение дисциплины, чаще всего за пьянство.
Численность членов Евангелического городского миссионерского общества постоянно росла, как и его роль и авторитет в среде немецкой общины Москвы. Если к моменту создания миссии ее членами были около 30 человек, то в 1904 г. – уже более 400. С ростом капиталов Общества повышались и размеры денежных пособий. Если в 1880 г. общая сумма материальной помощи составила всего 61 рубль, то в 1904 г. она достигла около 6,5 тыс. руб. К 1904 г. в ведении Общества находились: приют для бездомных, богадельня, воскресная школа на 20 учеников и миссионерская школа на 45 учеников. Ее члены регулярно проводили воскресные чтения Библии, снабжали неимущих дешевыми дровами, а также организовывали ставшие традиционными раздачи подарков на Рождество. Тем не менее, только желание трудиться, по убеждению членов миссии, могло изменить социальный статус бездомного, а не мелкие подаяния.
Наряду с действительно обездоленными и нуждающимися в помощи прихожанами встречались и недобросовестные лица, злоупотреблявшие материальной поддержкой Общества. Имели место случаи подделки фирменных бланков Общества, как и рассылка подложных писем от его имени с просьбой о материальной помощи. Для борьбы с мошенничеством, принявшим к началу 1890-х гг. угрожающие размеры, были приняты меры, «чтобы поставить действенный заслон этим злоупотреблениям». Занесенный в устав Общества пункт об обязательном евангелическом вероисповедании призреваемых и пользовавшихся материальной поддержкой соблюдался довольно строго.
В 1898 г. по инициативе Общества неподалеку от приюта для бездомных, было построено здание приюта для хронических и неизлечимых больных. В 1904 г. на том же земельном участке на улице Николаевская (ныне Ткацкая), дом 15 было выстроено новое двухэтажное каменное здание приюта для престарелых, где могли проживать 25 человек мужского и женского пола. В 1920 г. приют Общества был закрыт, а его здание передано под Дворец для рабочих.
Лит.: Dönninghaus, V., Die Deutschen in der Moskauer Gesellschaft. Symbiose und Konflikte (1494–1941). München 2002; Болдина, Е.Г. Евангелические благотворительные учреждения в Москве. // Немцы Москвы: исторический вклад в культуру столицы. М. 1997; Jahresbericht der Evangelischen Stadtmission in Moskau [1892–1912]. M. 1893–1913.
Архивы: Центральный исторический архив Москвы (ЦИАМ), ф. 16, оп. 25, д. 2050; ф. 16, оп. 131, д. 101.
В. Дённингхаус (Люнебург)