ПАСХА (OSTERN) – главный праздник христианской церкви, у российских немцев – центральный праздник весеннего календарного цикла. До 1310 г. в Германии Пасха официально открывала год. В церковном календаре праздник связан с сюжетом о Воскресении Господнем и преодолении смерти. В народных представлениях за празднованием Пасхи закреплены также идеи о новой жизни и смене времени года. По церковной традиции, Пасха приходится на первое воскресенье после первого церковного полнолуния. Это «подвижный» праздник, дата которого варьируется между 22 марта и 25 апреля. От сроков празднования Пасхи зависят сроки Масленицы, Вознесения и Троицы. Пасхальная обрядность была приурочена к весеннему сезону и включала не только собственно праздник Пасхи, но и время до и после праздника, от Пальмового воскресения, отмечаемого за неделю до Пасхи, до Белого воскресения – воскресенья после Пасхи.

Последняя неделя пасхального поста (Fascht, Pascht – диалект), который соблюдался в основном в католических поселениях, начиналась с Пальмового (Palmsonntag) или Вербного воскресенья. В этот день освещались веточки вербы, можжевельника или багульника, которые играли роль «пальм». Им предавалось магическое значение (см. Предрассудки). У лютеран проходила конфирмация 13-14-летних подростков, которых перед этим пастор готовил в течение двух недель к главному ответственному событию на пути перехода во взрослую жизнь.

Затем начиналась Страстная неделя (Karwoche, Leidenswoche) у лютеран и католиков, Тихая неделя (Stille Woche) – у меннонитов и волынских немцев, последняя неделя Великого поста и покаяния, воздержания от пищи животного происхождения, которого придерживались в эту неделю все российские немцы.

Вторая половина Страстной недели до праздника Пасхи, начиная с Зеленого четверга (Gründonnenstag; Grüner Donnerstag), Страстной пятницы, Тихой пятницы (Karfreitag, Stiller Freitag) и заканчивая Пасхальной Страстной субботой (Ostersamstag), была насыщена обрядами религиозного и народного календаря.

В Зеленый четверг (Gründonnerstag) на столе появлялась зелень в разных блюдах. Варили щи со свежей крапивой. Зелень в пище в этот день способствовала укреплению здоровья. К этому дню проращивали овес и пшеницу в ящичках и глиняных мисках, и для украшения стола в воскресенье в нее укладывали крашеные яйца и выставляли на подоконник. В четверг и пятницу у немцев-лютеран Поволжья и многих других групп российских немцев причащалось все село, если не успели сделать это в пальмовое воскресенье вместе с конфирмантами. В четверг, частично и в субботу, тщательно убирали дома, стирали белье, мылись, украшали дом, подметали улицы, белили печь и стены жилища. П. К. Галлер вспоминал родную колонию Экгейм (Самарская губ.) 1860-х годов: «…деревенские улицы не мощены, поэтому поcле весенней грязи вся улица представляется настолько кочковатой, что даже переходить через нее трудно. Поэтому в субботу на Страстной, улицы боронуют, т.е. путем прохождения всей улицы повторно бороной, на которой в качестве груз сидят ребята, кочки срывают и заполняют образовавшиеся глубокие колеи. После боронования запрягают в одну лошадь вал около сажени длиной и толщиной около полуаршина, тяжестью которого кочки вдавливаются в колеи, и полотно улицы также принимает гладкий вид. Двор подметают и посыпают песком».

В полдень Зеленого четверга, после исполнения Gloria in excelsis Deo (лат. «Слава в вышних Богу»), колокола в католических селах Поволжья замолкали до вечерней службы (Gloria) в Страстную субботу. Считалось, что они «улетают» (села Прайс, Граф, Урбах). На колокольнях ставились большие трещотки (Ratschen), сооруженные из досок. Поскольку треск был слышен не везде, по улицам и переулкам ходили мальчики 13-15 лет, иногда сами служители церкви, и стучали в деревянные трещотки, начиная по звуку больших церковных трещоток или по сигналу школьного учителя. В отсутствие колокольного звона и часов у большинства населения, трещотки и пение детей возвещали о начале богослужений и времени дня. В первый поход в полдень Зеленого четверга, полдень Страстной пятницы и субботы дети пели: «Es läutet zu Mittag» («Объявляется полдень»). Вечером возвещали о времени молитвы: «Häärt ihr Laid’s Behtklotsait, däär Engl des Hän» (диалект).

В субботу после обедни мальчики, уставшие и охрипшие, но радостные, в последний раз ходили по деревне и пели:

Wir haben geklappert firs

Hailiche Krap,

Git uns nur aine Ousergaap,

nicht so krous un nicht sou klain,

das mir woul zufrieden sain (диалект).

Мы стучали в трещотки до святого гроба,

Подайте нам что-нибудь,

Немного и не мало,

Чтобы нас порадовать.

Выносите яйца, выносите яйца,

А то лиса проникнет в курятник

И съест все яйца.

Практически идентичные песнопения существовали в Пфальце, в северном Бадене:

Wir haben geklappert zum

Heiligen Grab

Gebts uns Eier, Gottes Gab!

Nicht so klein, nict so groß

Dass das Kärblein

Nicht zerstoß!

Glück ins Haus, Unglück naus

SechzigEier müssen raus,

Sunscht schicke mer de Marder

ins Hühnerhaus.

Мы стучали в трещотки до святого гроба,

Подайте нам яиц,

Подарок от Бога!

Немного и немало,

Чтобы корзина

не развалилась.

Пусть радость войдет в дом,

А горе навсегда исчезнет.

Подайте шесть десятков яиц,

Иначе запустим куницу

В курятник.

Затем мальчики уходили и делили «добычу» между собой. На каждого певца приходилось порою до 80 яиц, гора булок, пирогов и кренделей.

В 1924-1925 гг. в Поволжье служители церкви пытались конкурировать с детьми в получении столь обильного вознаграждения, а мальчишки изворотливо прятались в укромных местах и не афишировали свою добычу.

Страстную пятницу (Karfreitag) все российские немцы отмечали строгим постом, исключая мясные и молочные продукты, а в некоторых религиозных традициях вообще избегали приема пищи в память о распятом Христе и его страданиях.

В период Страстной пятницы существовало много предрассудков и суеверий.

В Страстную пятницу запрещалось готовить пищу, стирать, вязать, штопать, шить, стучать молотком, забивая гвозди в дерево. Огонь можно было зажигать только после службы. А вот обычай печь хлеб радовал господа Бога, а значит поощрялся церковью.

В Страстную субботу (Ostersamstag) вечером возле церкви сжигали чучело Иуды (Judasbrennen), используя для костра старые кресты. Огонь Иуды (Judasfeuer) зажигали исключительно путем трения палочки о дощечку или искрой, высекаемой кремнем. Католический обряд сожжения Иуды происходил от дохристианского костра, который зажигался именно во время Пасхи (сжигали чучело зимы). Обычай существовал в землях, откуда произошла массовая эмиграция переселенцев в Россию: в Пфальце, Гессене, Бадене, частично в Вюртемберге и Баварии, – а потому был распространен у многих групп российских немцев. Огню предписывалась функция защиты жизни и будущего урожая, поэтому даже угольки использовали в магических целях.

Страстная суббота проходила в работе. Хозяйки красили яйца, пекли Kucha’ (кухены, диалект), düna Kuchen (тонкие пироги), Kräppel (кребли), Laibe (караваи). В селе Экгейм, например, печенья готовили так: раскатанное тесто, толщиной 2 см, клали на смазанный жиром противень, в него вдавливались сушеные яблоки и вишни, а затем все заливалось массой из муки, масла и сметаны и запекалось в печи. Готовили птицу: гусей, кур и уток, иногда индейку, которых держали редко из-за их капризности, прожорливости и никудышного пера. Дети ожидали прихода пасхального зайца (Osterhase) мастерили гнезда (Nast, Nescht – диалект), в ход шли чулки, старые шапки, миски, ящички, плетеные корзины и т.п. Гнезда выставлялись в доме, по углам, в печке, в ящиках, на столе, в прихожей, на подоконнике, под кроваткой; если была теплая погода, то во дворе, перед входной дверью или в садике, тогда их выкладывали травой и соломой или устанавливали где-нибудь в песке, в амбаре, в хлеву, на куче соломы, или на полу. Иногда дети расставляли гнезда еще и в домах у близких родственников. Часто родители прятали гнезда, и дети утром пытались их найти.

Символы Пасхи

Богиня Остара (или Эостра) – древнегерманское божество, предположительно связанное с приходом весны и пробуждением природы. С ее именем связывают название праздники Пасхи – «Ostern».

Ich bin Ostara, die alte Gottin,

Die ewig Junge, der Lenz,

der Frühling,

Komm jährlich wieder

Mit Vogelliedern,

Mit linder Luft

Und mit Blumenduft,

Und mich erwartet groß und klein.

Hab‘ viele Boten, hab‘

viele Kinder

Im Pflanzen ß und Tierreich,

den Star, die Lerche,

Langbeinige Störche,

Die Fliegen, die Bienen,

Sie sind erschienen

Um allen zu künden:

Der Frühling ist da!

Ich bin Ostara, ich bin

der Frühling.

Seht meine Kinder,

auf Wiesen und Fluren

Schneeglöckchen nicken,

Und Feilchen blicken

Aus grünen Bettchen.

Die ersten Blättchen

Auf Weiden und Birken

entfalten sich schon.

Ich bin Ostara, das neue Leben,

Das junge Leben,

die Auferstehung

Und flaumige Kücklein,

So gelb wie der Sonnenschein,

Und Schäfschachen so wollig,

Und Kälbchen so drollig,

Rings junges Leben erwacht

mit mir.

Яйцо – непременный атрибут Пасхи, символ пробуждения жизни. Внешне неживой предмет, содержит зародыш жизни, а значит, придает силу человеку. Яйцо символизировало чудо Воскресения Христова: «Как цыпленок выходит из яйца, не имеющего отверстия, так и Христос воскрес из пещеры, вход в которую был завален камнем». Традиция окрашивания яиц по схожей технологии существовала у всех групп российских немцев. Цвета были различные: красный, синий, пестрый, желтый, зелено-коричневый. В качестве красителя использовали отвар свеклы, луковую шелуху, каменный мох «das Eierkräutchen» (яичная травка), шерсть, чабрец Kwendel, Teikraut (чайная трава), желтушник, последний ходили собирать уже после пальмового воскресенья девушки. Яйца собирали заранее, обычно к празднику их в доме насчитывалось 60–70 шт. Процесс окрашивания держали в тайне от детей, чтобы не разрушить легенду об «Osterhase» – пасхальном зайчике. Яйца ели как взрослые, так и дети. Позднее они больше предназначались детям.

Пасхальный заяц (Osterhase) – символ Пасхи, отождествляемый многими народами Европы с культом плодородия. Именно он и «приносил» крашеные яйца детям. Пасхальный заяц впервые упоминается в 1789 г. в Швейцарской детской песенке, а широкое распространение получил уже в XIX веке. В ряде общин евангелистов яйца «приносили» белочки, петухи, аисты, кукушки.

Пасхальный праздник

Пасхальные богослужения в канун праздника – в ночь со Страстной субботы на Пасхальное воскресенье или рано на рассвете в Пасху – являлись неотъемлемой часть церковной традиции праздника, характерной для всех конфессиональных течений российских немцев.

В ряде поволжских сел ранним пасхальным утром, до начала богослужения, деревенский оркестр поднимался на колокольню и исполнял мелодии духовных песнопений.

У волынских немцев на Урале и в Сибири, существовал обычай пасхальных обходов молодежью или детьми, начиная с пасхальной ночи и, продолжая в ряде мест все три дня праздника. В канун пасхальной ночи они пели под окнами односельчан церковные гимны, получая за это вознаграждение. В последующие дни Стиперы (Stipper, визитеры) прихватывали с собой распустившиеся березовые веточки. Ими могли слегка похлестать хозяев, задержавшихся в постели.

Stipper, Stipper Osterfas,

Hast du viele Fleenes

Gib mir Eier, gib mir Kuchen

Komme wir aus andere Jahr wieder

Besuchen.

Посетители и визитеры праздника Пасхи

На Пасху много благословенной еды.

Давайте яйца, давайте пироги

На другой год мы снова придем

Вас навестить.

Подобная традиция существовала еще в землях Северной Германии, откуда происходили в большинстве своем волынские немцы.

Пасхальное утро

Дети вставали пораньше, чтобы посмотреть, приходил ли ночью пасхальный заяц. В Поволжье в лютеранских селах дети вставали рано, чтобы не проспать восход солнца, так как в его лучах можно было разглядеть Христова барашка: у лютеран Христос изображался с пастушьим посохом и барашком у ног. В некоторых селениях в лучах восходящего солнца пытались рассмотреть и пасхального зайчика. В некоторых деревнях заяц посещал всех членов семьи, в зависимости от материального положения, и приносил в гнезда разные гостинцы.

Обычно Пасху праздновали три дня, которые мало отличались друг от друга по обрядовому наполнению. В пасхальные дни запрещалось шить, штопать одежду, пришивать пуговицы и выносить навоз из хлева. Скотину только кормили. В первый день Пасхи в католических селах рано утром шли на богослужение. В немецких селах Западной Сибири после богослужения посещали кладбище, пели там пасхальные песни, затем расходились по могилам родственников, принесенные с собой яйца оставляли на могилах или отдавали прохожим. У других групп – утром завтрак, к нему полагалась вкусная выпечка: пироги, печенья, затем сытный обед, состоящий из куриной лапши, сладкой плетенки с изюмом, на второе куры, фаршированные рисом и картофельным пюре, свиные желудки, нафаршированные мясом, говядина или телятина, сухари, конфеты. Детям пекли кукол из теста. На завтрак хозяин брал крашеное яйцо и разрезал на части по числу членов семьи, каждый должен был съесть свой кусочек.

У немцев Западной Сибири были еще высокие бисквитные булочки «Пасха».

Пасхальный понедельник был днем родственных визитов, единственной возможностью для замужних женщин посетить свою семью, если она жила в другом селе. Днем взрослые обычно ходили в гости друг к другу, угощались вином или кофе с пирогом, пили водку.

После обеда дети до 14 лет посещали своих крестных или близких родственников, получали в подарок яйца, сладости, выпечку в виде пасхальных зайцев. Звучали пасхальные приветствия: «Freuliche Ostern!». В меннонитских селах еще обходили и дома знакомых. На Пасху дарили подарки и взрослым. В южных губерниях, где скот выгоняли на пастбища уже в апреле, каждая хозяйка должна была пасхальным утром подарить пастуху пирог, крендель и три раскрашенных яйца.

В этот день огромное значение имела вода из проточного источника. При отсутствии реки воду зачерпывали из колодца. Пасхальная вода (Osterwasser) наделялась очистительной и целебной силой у немцев Сибири, Урала и католиков ряда других групп российских немцев. Ее пили, ей умывались, лечили больных, иногда поили больную скотину. Этот обычай пришел из германских земель, бытовал и у русских соседей.

Гуляния и развлечения

Вечером или после обеда на второй день Пасхи бывали танцы, в которых участвовали иногда только молодые и неженатые, иногда и старшее поколение.

Существовали обычаи катания на качелях и игры «в орел и решку», заимствованные у русских соседей. На качелях катались дети или молодежь. Были распространены игры в мяч, привезенные из Германии: Schlagball, Eckenball и т. п. Игра в мяч имела сакральное значение: как мяч, являющийся символом солнца, бросают друг другу, так и солнце должно торопиться и быстрее принести лето.

Самой распространенной игрой были игры с яйцами: Eierspielen, Eierschiwle, Eierrollen, Eierschieben, schippein, schurkeln, schiebein, schaufeln, schuppein, Kippen und picken. В них участвовали неженатые парни и девушки, в ряде мест – дети и даже взрослые мужчины.

Вечером в пасхальное воскресенье или в понедельник в некоторых немецких колониях устраивались своего рода спортивные соревнования. Наиболее распространены были борьба и бег, во время которых надо было собирать разложенные на земле яйца в корзину. Они сопровождались музыкой и пением и, как правильно, заканчивались танцами до глубокой ночи.

Некоторые пасхальные обычаи служили созданию новых семей. Так, от дома молодого человека к дому девушки стелили дорожку из соломы как идею предстоящего сватовства. В случае несогласия девушка быстро дорожку убирала. Если молодежь «перегуливала» обычные сроки вступления в брак, у них перед домом устраивали пасхальные гнезда и клали туда соломенную куклу. В ряде случаев делали гнезда с негативным значением, например, если девушка была нечестная или не отвечала взаимностью на ухаживания. Ей в гнездо могли положить камни.

Белое воскресенье (Weisser Sontag) – следующее после пасхального воскресенье. В этот день завершается пасхальный цикл праздников. Проводятся богослужение, крещения детей, а у католиков – коммунион,  первое причастие. Его проходят дети в возрасте 7-10 лет.