ИЗЪЯТИЕ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ-НЕМЦЕВ ИЗ РЯДОВ КРАСНОЙ АРМИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ – одно из дискриминационных мероприятий в отношении советских немцев в годы Великой Отечественной войны. Условно его можно разделить на три периода: первый – с 30 июня по 7 сентября 1941 г., второй – с 8 сентября до конца мая 1942 г., и третий – с июня 1942-го по май 1945 года.
В первый период изъятие происходило на основании директивы № 002367 НКО СССР от 30 июня 1941 г., предписывавшей убрать военнослужащих, «не внушающих доверия», то есть высказывавших пораженческие настроения, недовольство Советской властью и желание сдаться в плен. Проводимая акция не была направлена против солдат определенной национальности. Желая перестраховаться в сложившейся сложной обстановке на фронте и в тылу ряд командиров в число неблагонадежных огульно включили военнослужащих немецкой национальности. Свое изъятие на основании директивы № 002367 НКО СССР красноармейцы-немцы напрямую связывали со своей национальной принадлежностью.
В середине июля 1941 г. из воинских частей в вышестоящие штабы были направлены донесения о количестве имевшихся в частях военнослужащих-немцах. В конце июля 1941 г. в формирования поступили приказы о снятии лиц, назначенных из числа немецкой национальности, и подчас людей, имеющих сомнительное прошлое, с ответственных должностей рядового состава, как то: пулеметчики, снайперы, радисты-наблюдатели, минометчики, первые номера артиллеристских орудий и автоматчики.
Второй период изъятия военнослужащих-немцев из рядов Красной армии начался с выходом секретной директивы № 35105с НКО СССР от 8 сентября 1941 года. Данную директиву участники тех далеких событий нередко называют «указом Сталина» или «приказом Сталина». Ее содержание гласило: «Изъять из частей, академий, военно-учебных заведений и учреждений Красной Армии, как на фронте, так и в тылу, всех военнослужащих рядового и начальствующего состава немецкой национальности и послать их во внутренние округа для направления в строительные части. В тех случаях, когда командиры и комиссары соединений сочтут необходимым оставить военнослужащих немецкой национальности в частях, они обязаны возбудить об этом мотивированное ходатайство перед НКО через Военные Советы фронтов, округов и отдельных армий, об исполнении донести не позднее 15 сентября. /Народный Комиссар обороны СССР И. Сталин/».
Время выполнения директивы совпало с выполнением Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Вероятнее всего, появление «директивы Сталина» именно в начале сентября 1941 г. было вызвано желанием руководства страны и Красной армии избежать негативной реакции военнослужащих-немцев на известие о выселении их семей и родственников в Сибирь и Казахстан.
Получив «директиву Сталина», военные советы уже на местах сами определяли, как ее лучше выполнить. Перечень необходимых мероприятий, механизм реализации и сроки их исполнения были отражены в приказах военных советов фронтов, округов и отдельных армий. Как правило, изъятые военнослужащие-немцы направлялись в запасные полки с последующим направлением в строительные части внутренних округов. В запасных полках личный состав немецкой национальности сводился в одно «специальное» подразделение.
Изъятие немцев из подразделений и частей происходило внезапно, без объяснений. В большинстве случаев командиры сообщали подчиненным, что существует «приказ товарища Сталина», на основании которого всех немцев надлежит отправить в тыл. Нередко, отправляя своих подчиненных красноармейцев-немцев в тыл, командиры не могли объяснить причину их отправки. Командирам приходилось лгать, чтобы скрыть истинную причину отправки солдат-немцев в тыл. На вопросы «куда» и «зачем» объясняли, что принято решение о создании из немцев самостоятельной армии, которая будет вести борьбу с фашистами.
Наряду с изъятием и отправкой в тыл, как предписывала директива № 35105с, были случаи, когда солдат-немцев демобилизовали и отправляли по месту жительства. Прибыв к месту жительства, демобилизованные узнавали, что их семьи депортированы. Через некоторое время они и сами вынуждены были разделить судьбу большинства мужчин-немцев.
К концу 1941 г. основная масса военнослужащих немецкой национальности была собрана в строительных частях и запасных полках дивизий и армий. Находясь в этих подразделениях, немцы еще сохраняли за собой статус военнослужащих Красной армии, хотя у основной массы оружие было изъято. Им отвели отдельные помещения, наладили точный учет и контроль прибывавших. Сосредоточенные в строительных батальонах прифронтовой полосы военнослужащие-немцы были переведены в строительные батальоны внутренних строительных частей, которые к тому времени на основании Постановления Государственного Комитета Обороны СССР № 660сс от 11 сентября 1941 г. были преобразованы в рабочие колонны и отряды так называемой Трудовой армии.
Нередки были случаи, когда по прибытии к месту назначения военнослужащим-немцам не сообщалось, что они уже не являются военнослужащими Красной армии, а находятся на положении «мобнемцев». Правда становилась известной спустя некоторое время. Как вспоминал В. Э. Гергерт, после отправки в тыл спустя некоторое время «…я понял, кем мы стали и для кого готовилась лагерная зона. Мне стало ясно, что никакой роты военных[1]строителей не было, и я не был ее командиром, это была лишь временная профанация». В большинстве случаев начальство поступало так, чтобы «хоть на какое то время смягчить наше положение и сразу не оглушать тем, что мы, фронтовики, переведены в трудовую армию».
Но были и другие случаи «унизительной отправки». Как вспоминал Карл Людвигович Вахтер: «Нас, воинов-строителей немецкой национальности, пригласили на собрание в армейский клуб: проверили документы, уточнили наши данные, поинтересовались, нет ли оружия. А потом вокруг клуба сомкнулось кольцо вооруженных солдат. Около 700 «участников собрания» построили в колонну и под конвоем через весь Челябинск провели к будущей площадке металлургического завода. Горожане недоумевали, кого ведут, ведь мы были в красноармейской форме, но в сопровождении охраны и автоматчиков».
Изъятие военнослужащих-немцев на основании директивы № 35105с растянулось до конца весны 1942 года. К этому моменту из рядов Красной Армии были отправлены в тыл 10–12 тыс. человек только из числа поволжских немцев. По утверждению А. А. Германа и А. Н. Курочкина, изъятые из армии военнослужащие-немцы стали первым контингентом трудармии.
В ходе третьего периода откомандирование выявленных военнослужащих-немцев контролировали не столько командиры и замполиты, сколько сотрудники особых отделов НКВД при воинских частях. В дальнейшем они наряду с командирами участвовали в проверке «чистоты» воинских рядов и давали указания командирам на изъятие обнаруженных воинов-немцев. Процесс изъятия не прекращался вплоть до мая 1945 г. Об этом свидетельствуют неоднократные указания на очередную проверку наличия немцев в частях.
Небольшая часть рядового состава немецкой национальности в момент кампании по изъятию находилась в госпиталях и после выздоровления вернулась в свои подразделения. Определенное число немцев поступало в войска «по ошибке» в ходе мобилизации. Основной причиной, по которой не все военнослужащие-немцы были изъяты с фронта, являлся плохой учет военнослужащих по национальному составу в подразделениях и частях. Нередкими были случаи, когда изъятие на основании директивы № 35105с проводилось по анкетным данным и путем опроса, и это позволяло отдельным военнослужащим скрывать свою национальность и изменить фамилию. Основная часть оставшихся воинов-немцев скрыла свою национальность из патриотических чувств. Сейчас уже известны имена военнослужащих-немцев, сражавшихся под чужими именами. Так, например, Вольдемар Карлович Венцель изменил свою фамилию, имя и отчество на Венцова Владимира Кирилловича, Петер Левен стал Левиным, старший лейтенант Бойгель – Бойченко, подполковник Рихтер – Смирновым, П. Шмит – Али Ахметовым, Э. Э. Зайдель – С. Иваненко. Многие из героев до конца войны скрывали свои истинные имена.
Таким образом, советское государство, как и Россия в годы Первой мировой войны, продемонстрировало, что эта категория советских граждан для него – «чужие», представители «враждебной национальности».